Ты помнишь, как все начиналось…
— Отец, я тут!
— Нет, это я тут!
— Я первый!
— Нет, я!
Один Всеотец только устало закатил единственный глаз к потолку малого тронного зала. Дворец забыл о покое ровно с тех пор, как Тор научился ходить, а Локи — говорить. До чего же были тихие и спокойные времена…
Слаженный оскорбленный вой вернул Одина из грез: принцы изволили валяться на полу и отчаянно мутузить друг друга.
— Прекратить! –рявкнул царь Асгарда, и комок распался на нечто зеленое и что-то красное. Принцы обиженно утирали сопли и злобно буравили друг друга взглядами.
— Я первый был! –пробубнил Тор, а Локи, задохнувшись от возмущения, смотрел во все глазища на отца. — Но, отец, я же первый…
— Нет первых, есть равные, — отрезал Вотан. — Я вас для дела вызвал, а не распри ваши разрешать!
Оба мальчишки стыдливо уставились в мраморный пол, но все равно каждый остался при своем мнении. Тяжко вздохнув, отец жестом подозвал их ближе и только усмехнулся, глядя на синхронно сделанный вперед шаг.
— Смотрите, чада мои, — мужчина торжественно простер руку и, с трудом подавив очередной тяжкий вздох, воззвал: — Мунин!
Из окна раздалось сиплое карканье, и тотчас на руку отца опустился огромный ворон. Дети завороженно следили за дивной птицей.
— Это странник междумирья. Каждую ночь он облетает все миры и потом рассказывает мне то, что видел.
— Ух ты! Прямо-таки все? — восхитился Тор.
— Да, все. И то, что кто-то прогуливал занятия! — сурово насупился Один и с трудом сдержал улыбку, глядя на испуг шкодливого мальчишки.
— Но их же было двое… Где Хугин? — Локи старательно разглядывал птицу.
— Пока Мунин здесь, Хугин выполняет его работу, а после они сменяют друг друга. А откуда ты знаешь про них? — настала очередь Одина удивиться. Локи неожиданно хитро улыбнулся, слишком хитро для шестилетнего ребенка.
— Мама рассказывала. И она сказала, что когда мы станем старше, они и с нами будут говорить. Но как, отец? Вороны же не знают столько слов, чтобы рассказать обо всем увиденном…
— Подрастешь — узнаешь, — раздосадованно буркнул Асгардский царь. Надо сказать Фригге, чтобы не морочила детям головы раньше времени. Того и глядишь, скоро сами отца поучать начнут.
— Можете подойти и погладить его, — разрешил Всеотец, и уже с улыбкой смотрел, как восторженно дети гладят черное оперение вещей птицы. Птица же благосклонно принимала ласку. А что ей еще, в общем-то, оставалось?
***
Ночь спустилась на асгардские земли. Детские босые ноги тихо ступали по ковру. Ему едва хватило роста, чтобы дотянуться до оконной задвижки.
Не зная, на что, в общем-то, он рассчитывает, мальчик вдохнул свежий летний воздух.
— Хугин!
Ничего не произошло, и Локи раздосадованно отвернулся от окна. Не хватало еще простудиться: опять матушка расстроится, а Тор будет дразнить его слабаком.
Хлопанье крыл было настолько неожиданным, что принц испуганно вскрикнул и закрылся рукой. Однако на подоконнике сидела огромная птица и внимательно разглядывала мальчика черным блестящим глазом, забавно вывернув голову.
— Ты прилетел! — с восторгом прошептал мальчик. — Но это значит…
В ответ ворон приглушенно каркнул.
— Я… Мы с этого дня настоящие наследники! — озарила догадка принца. — Мы вписаны в историю, и если с отцом что-то случится, то…
Ворон еще раз одобрительно каркнул.
— Но как ты можешь что-то рассказать? — недоверчиво протянул Локи, глядя на птицу, и, осмелев, шагнул поближе.
— Пр-р-р-рикажи, — сипло сказал посланник богов.
— Я? Но… — сощурил глаза мальчик, — хорошо. Хугин, расскажи мне что-нибудь!
Птица, казалось, недовольно вздохнула, потопталась на месте, а потом камнем рухнула на пол, да так, что Локи в ужасе отпрыгнул, решив, что ворон вздумал покончить с собой из-за его приказа. Однако же то было совсем не так. С пола неспешно поднялся юноша, чей нос мог состязаться с птичьим клювом по всем параметрам. А еще он с тихим ворчанием подхватил лежащее на стуле покрывало и поспешно в него замотался. Раздраженный пришелец откинул длинные черные волосы за спину, и те легко могли закрыть его до поясницы не хуже рубахи.
— Интересные у вас развлечения по ночам, Ваше величество. Хорошо хоть ваш брат не столь сообразителен, чтоб одновременно с вами меня позвать!
— Ты… Человек! — удивлению Локи не было предела.
— Не совсем верное утверждение. Я слуга вашей семьи, благодаря этому почти бессмертен и почти свободен, — с усмешкой отвечал Ворон. — Я не знаю, кем больше являюсь: человеком или птицей, но это мой дар и мое проклятие. Но это не так важно. Что вы хотели от меня услышать? — черные глаза изучали тощего мальчишку в зелёной пижаме. Удивительно, сколько уже силы было в этом маленьком боге. Пожалуй, он станет если не сильнейшим, то опаснейшим из всех. По крайней мере, у него на это хватит наглости и сообразительности.
— Я уже узнал очень многое. Скажи, ты придешь еще ко мне? — мальчик завороженно смотрел на гостя зеленущими глазами.
— Если вы позовете.
— Ты расскажешь отцу?
— Если он спросит, — Хугин заулыбался, увидев понимание в глазах мальчишки. Юный принц понравился страннику. Им будет о чем поговорить. Наконец-то это будет не долгом, а радостью для них обоих. Мунин не ошибся: они нашли своих настоящих Хозяев, хотя Один всегда будет их царем. Но не другом.
***
— Хугин! — Локи привычно подставил руку под когтистые лапы. Птица устало сложила крылья, и тонкие пальцы нежно огладили черные перья.
— Был тяжёлый день? — маг с пониманием заглянул в черные глаза. Ворон слегка кивнул, не в силах даже каркнуть.
— Думаю, мы сегодня вполне интересно можем помолчать, — улыбнулся принц.
За это Хугин особенно любил своего господина.
Закат догорал над Асгардскими землями. Сегодня Локи исполнялось восемнадцать лет. И самый близкий друг дремал на его руке. Он всегда приходил на зов, даже когда был готов умереть от усталости. И он мог бы все рассказать о своем Хозяине и друге.
Просто надо было… спросить.
