Два дня ассасины посменно дежурили на голубятне, страшась пропустить столь важное послание от Ли, которое должно привести их к финалу. Спать же одна в доме Хизер отказалась.
– Я не суеверная, мне просто неприятно, – заявила она, притащив на голубятню одеяла. – Уж лучше буду всю ночь обонять птичье дерьмо, чем торчать в доме покойника.
– Любой дом бывал домом покойника, – мрачно ответил Коннор, однако же принесенное и для него одеяло оценил. Можно даже устроиться поудобнее, благо Черч постройку отгрохал знатную, почти чайный домик, только с птичьими клетками и поилкой с кормушкой.
– Только не заново построенный.
Хизер устроилась в углу голубятни, умостившись на одеялах и вытянув ноги. Ночь была на удивление тепла и хороша, хотя Бостон – не самое теплое место в мире. Однако плащ грел исправно и не пропускал сквозняк, за что женщина его весьма любила.
– Значит, он станет домом мертвеца в будущем. Тебе от этого легче будет? – поинтересовался ассасин, садясь на одеяло напротив.
Вместо ответа Хизер стянула с ноги сапог и швырнулась его в Коннора, но индеец легко уклонился. Каблук с треском ударил в деревянную стенку, сидевшие в клетках птицы тотчас испуганно заголосили.
– Мерзавец. Вечно на все есть ответ, – проворчала Хизер и едва успела поймать рукой лениво брошенную назад обувь.
– Два года тренировок. Раньше не всегда успевал увернуться.
В молчании оба уставились в потолок. Проклятая птица все не летела.
– Уверен, что он тебя не надул? – задала терзающий ее вопрос Рейвен.
– Трусы перед смертью не врут, – Коннор широко зевнул, – лучше выспись.
– Я настолько привыкла к качке, что на земле уже трудно заснуть, – пожаловалась Хизер. – Что вы со мной сотворили, изверги?!
Коннор усмехнулся: знакомая проблема.
– Что будешь делать, когда я… исчезну? – поинтересовался он.
– Что-что… – Хизер сморщила нос, – прежде всего посмотрю на того, кто окажется на твоем месте: если Вендиго – прирежу; если он будет хоть немного соображать, как ты – может, перевоспитаю. И помогу добить орден, – Рейвен грустно улыбнулась, – выбор невелик.
– Если будет возможность… – Коннор запнулся: слова давались с трудом, – я знаю, что это невозможно, но мало ли.
– Не трогать Хэйтема? Лишить его всего, оставив одного? Да ты действительно жестокий парень, – Хизер коротко хохотнула, но потом посерьезнела. – Посмотрим, Радунхагейду. Я могу тебя понять. Постараюсь поберечь старика. Никто мне не мешает быть двойным агентом у него под боком. Убьем Ли – станем для магистра героями.
Коннор благодарно кивнул. Рейвен вновь уставилась в потолок. Что ей стоит обещать?.. Он исчезнет и не узнает, что произошло. В конце концов, зачем отнимать у него надежду, что где-то все же Хэйтем – его отец, жив и здоров, увидит внуков… Пусть верит, хотя возможен любой исход. Если вообще хоть что-то получится.
Негромкое курлыканье и хлопанье крыльев привлекли внимание Хизер.
– Коннор, еще один. Проверяй.
Ассасин осторожно встал, поймал уже пристроившуюся к кормушке птицу и снял с лапки послание.
– Есть. Можем хоть сейчас отправляться. – Руки бережно сжимали ключ к возвращению.
– И как теперь? Просто возьмем на абордаж? А если он применит артефакты? – озадачила Хизер.
– Просто: “Аквила” под флагом ассасинов, доберемся – пикнуть не успеет, – Коннор был уверен в своих словах. Что ж, оставалось положиться на него.
– Нет уж, сегодня я сплю, – сладко зевнув, женщина завернулась в одеяла и уже сонно пробормотала: – Никуда он уже от нас не денется…
– Хотелось бы в это верить.
Коннор последовал ее примеру. Сон не шел, в голове теснились мысли. Ну что могут значить какие-то часов восемь? Вряд ли это что-то изменит. Однако было неспокойно на душе. В конце концов, это же Хизер. Для нее и пять минут иногда целая вечность.
Едва дождавшись утра, Радунхагейду разбудил напарницу, невзирая на брыкания и суровые ругательства в свой адрес, практически доволок и сгрузил на корабль. Где-то там, в море, по ним сильно скучал Чарльз.
