До острова путь был неблизкий, да и погода решила испоганить жизнь, проще говоря, ветер стих.
– Вот падла! – изрыгала ругательства Хизер, от тоски взобравшись по вантам и вися на них, как паук в паутине. Другого способа тренироваться сейчас не было. Внизу сидели старина Хэйтем, с явно протухшими мозгами, и его сынок, с видом “а что не так? Все так и надо!”. Хоть хватай весла и греби от безысходности.
– Вижу акулу! – проорал впередсмотрящий, и тамплиер чуть не свалилась вниз. Вот только этого не хватало!
– А не поохотиться ли, кэп? – изрек Роберт, за что Хизер очень захотелось как минимум плюнуть ему сверху на голову.
– Все равно делать нечего, да и кусок мяса не помешает, кстати. – Хэйтем бросил взгляд на Коннора. – Участвуешь?
– Могу, – без особого энтузиазма отозвался младший Кенуэй. – Спускай бот!
Хизер пришлось спускаться и с серьезным видом смотреть, как мужики собираются покончить жизнь самоубийством, связываясь с огромной дрянью, плавающей за бортом. Отец и сын Кенуэй вылезли из кителей, сбрасывая лишнее оружие и примериваясь к гарпунам.
Пока никто не видит, Хизер постучалась головой о мачту. Судя по количеству на ней вмятин, она вообще именно для этого предназначена и была.
Лодка плюхнулась в воду, тамплиеры заняли нужные места, еще два матроса сели на весла и погребли к монстру с плавником. Отец и сын стояли в метре друг от друга, оба в позе греческих метателей копья, и старательно выцеливали зверюгу. Первым сработал Хэйтем, его гарпун мерзко свистнул в воздухе. Вода окрасилась кровью, забурлила, дернула суденышко и потащила его за собой. Моряки орали и свистели в азарте, пока отец и сын добивали огромную тварюгу. Хизер не заметила, как ее пальцы побелели от того, с какой силой сжали канаты, за которые она держалась. Акула то уходила на глубину, то выскакивала, силясь уволочь за собой гарпунеров. От одного вида огромной пасти хотелось отпрыгнуть от борта подальше, к мачте.
– Сдыхает! – послышался радостный вопль. Кажется, на этот раз природа уступила победу.
Не без труда подняв тварь на палубу, мужики, разгоряченные и довольные, мокрые до нитки, в потеках акульей крови, пошли приводить себя в порядок. Как же воняла эта дрянь… Хизер разом вспомнила и про морскую болезнь, и про то, что не любит охоту, и что вообще почти “зеленая”. Сейчас она была зеленая совершенно по другой причине.
– Ну как охота? – Хэйтем со снисходительной улыбкой следил за разделкой туши.
– Занятно, – пробурчала женщина, прикрывая рукавом нос, – хотя я не в восторге от таких развлечений.
– Отчего же? Способ добыть пищу, проявить свою удаль, не дать телу забыть определенные навыки, – магистр отбросил грязное полотенце, которым вытирал лицо и руки, – обычное мужское развлечение.
– Магистр, я предпочитаю наземную охоту. На людей. Их я люблю еще меньше, – Хизер даже не попыталась скрыть сарказм.
– Какая кровожадность. Это не красит женщину, – приподняв бровь, заметил тамплиер.
– Зато это красит мир, – отрезала Хизер, не желая дальше продолжать неприятный разговор. Позади нее послышался смешок, и Хэйтем удивленно поискал взглядом весельчака.
– Что тебя так развеселило, сын? – поинтересовался он, глядя, как Коннор расплылся в улыбке.
– Кое-кого напомнило, – ответил могавк. – Не твоя ли школа?
– Хоть кто-то научился чему-то полезному, – Кенуэй-старший сердито отвернулся, – а не разгуливал по Фронтиру со своими приятелями в поисках приключений!
– Извини. Я как раз-таки люблю охоту на самых опасных животных, – Коннор улыбнулся еще шире, демонстрируя белые зубы.
– Это на каких же? – Хизер недовольно смотрела на то, как Радунхагейду стягивает и отжимает рубаху.
– На двуногих, – ткнул пальцем в шрам на боку Коннор. – И кстати, я задам давно навязший в зубах вопрос: где Чарльз Ли?
– Ждет в Нью-Йорке. – Хэйтем прищурился, после чего поднял руку вверх. – Ветер поднимается.
– Так какого дьявола мы ждем?! – Фолкнер сразу повеселел. – За работу, ленивые отбросы! Все паруса! Наконец-то морской дьявол меня услышал!
– Вовремя. Мы опаздываем, – Хэйтем опустил руку, внимательно посмотрел на кольцо, украшавшее палец, – а джентльмены всегда стараются успеть вовремя.
