До острова путь был неблизкий, да и погода решила испоганить жизнь, проще говоря, ветер стих.
— Вот падла! — изрыгала ругательства Хизер, от тоски взобравшись по вантам и вися на них, как паук в паутине. Другого способа тренироваться сейчас не было. Внизу сидели старина Хэйтем, с явно протухшими мозгами, и его сынок, с видом «а что не так? Все так и надо!». Хоть хватай весла и греби от безысходности.
— Вижу акулу! — проорал впередсмотрящий, и тамплиер чуть не свалилась вниз. Вот только этого не хватало!
— А не поохотиться ли, кэп? — изрек Роберт, за что Хизер очень захотелось как минимум плюнуть ему сверху на голову.
— Все равно делать нечего, да и кусок мяса не помешает, кстати. — Хэйтем бросил взгляд на Коннора. — Участвуешь?
— Могу, — без особого энтузиазма отозвался младший Кенуэй. — Спускай бот!
Хизер пришлось спускаться и с серьезным видом смотреть, как мужики собираются покончить жизнь самоубийством, связываясь с огромной дрянью, плавающей за бортом. Отец и сын Кенуэй вылезли из кителей, сбрасывая лишнее оружие и примериваясь к гарпунам.
Пока никто не видит, Хизер постучалась головой о мачту. Судя по количеству на ней вмятин, она вообще именно для этого предназначена и была.
Лодка плюхнулась в воду, тамплиеры заняли нужные места, еще два матроса сели на весла и погребли к монстру с плавником. Отец и сын стояли в метре друг от друга, оба в позе греческих метателей копья, и старательно выцеливали зверюгу. Первым сработал Хэйтем, его гарпун мерзко свистнул в воздухе. Вода окрасилась кровью, забурлила, дернула суденышко и потащила его за собой. Моряки орали и свистели в азарте, пока отец и сын добивали огромную тварюгу. Хизер не заметила, как ее пальцы побелели от того, с какой силой сжали канаты, за которые она держалась. Акула то уходила на глубину, то выскакивала, силясь уволочь за собой гарпунеров. От одного вида огромной пасти хотелось отпрыгнуть от борта подальше, к мачте.
— Сдыхает! — послышался радостный вопль. Кажется, на этот раз природа уступила победу.
Не без труда подняв тварь на палубу, мужики, разгоряченные и довольные, мокрые до нитки, в потеках акульей крови, пошли приводить себя в порядок. Как же воняла эта дрянь… Хизер разом вспомнила и про морскую болезнь, и про то, что не любит охоту, и что вообще почти «зеленая». Сейчас она была зеленая совершенно по другой причине.
— Ну как охота? — Хэйтем со снисходительной улыбкой следил за разделкой туши.
— Занятно, — пробурчала женщина, прикрывая рукавом нос, — хотя я не в восторге от таких развлечений.
— Отчего же? Способ добыть пищу, проявить свою удаль, не дать телу забыть определенные навыки, — магистр отбросил грязное полотенце, которым вытирал лицо и руки, — обычное мужское развлечение.
— Магистр, я предпочитаю наземную охоту. На людей. Их я люблю еще меньше, — Хизер даже не попыталась скрыть сарказм.
— Какая кровожадность. Это не красит женщину, — приподняв бровь, заметил тамплиер.
— Зато это красит мир, — отрезала Хизер, не желая дальше продолжать неприятный разговор. Позади нее послышался смешок, и Хэйтем удивленно поискал взглядом весельчака.
— Что тебя так развеселило, сын? — поинтересовался он, глядя, как Коннор расплылся в улыбке.
— Кое-кого напомнило, — ответил могавк. — Не твоя ли школа?
— Хоть кто-то научился чему-то полезному, — Кенуэй-старший сердито отвернулся, — а не разгуливал по Фронтиру со своими приятелями в поисках приключений!
— Извини. Я как раз-таки люблю охоту на самых опасных животных, — Коннор улыбнулся еще шире, демонстрируя белые зубы.
— Это на каких же? — Хизер недовольно смотрела на то, как Радунхагейду стягивает и отжимает рубаху.
— На двуногих, — ткнул пальцем в шрам на боку Коннор. — И кстати, я задам давно навязший в зубах вопрос: где Чарльз Ли?
— Ждет в Нью-Йорке. — Хэйтем прищурился, после чего поднял руку вверх. — Ветер поднимается.
— Так какого дьявола мы ждем?! — Фолкнер сразу повеселел. — За работу, ленивые отбросы! Все паруса! Наконец-то морской дьявол меня услышал!
— Вовремя. Мы опаздываем, — Хэйтем опустил руку, внимательно посмотрел на кольцо, украшавшее палец, — а джентльмены всегда стараются успеть вовремя.
